Дата создания 07.04.2013, отредактировано 26.12.2013

 «МЕХАНИЧЕСКОЕ ФОРТЕПИАНО ИЛИ ЭЛЕКТРОННОЕ ПИАНИНО: ВСЁ ЛИ НАМ РАВНО?»

Автор статьи Ивлиева Лариса Андреевна, аспирантка Уральской Государственной Консерватории им. М.П. Мусоргского, кафедра «Специальное фортепиано», класс Народной артистки России профессора Панковой Наталии Георгиевны, г. Екатеринбург.

           В последнее время в музыкальном мире возникла острая проблема: всё чаще пианисты вынужденно играют на электронных фортепиано ввиду отсутствия качественных механических инструментов. Такая ситуация – результат бездумной политики, проводимой администрацией многих учреждений культуры под лозунгом: «Между механическими и электронными пианино нет никакой разницы».

    Это, конечно, неверно. Электронное и механическое фортепиано имеют ряд существенных, качественных отличий; у каждого в использовании есть своя собственная ниша. Их функции различны, они не предназначены для взаимной замены.

      Электронное фортепиано не обладает и малой толикой динамического, тембрового, регистрового, интонационного разнообразия обычного фортепиано, поскольку устроено принципиально по-другому. Звук лишен объема. На механическом же пианино мы имеем практически бесконечное (!) разнообразие этих характеристик, звук объёмен. Совершенно по-разному работает правая педаль: на механическом инструменте при её использовании будут звучать обертоны не только открываемой струны, но и соседних струн, в электронном пианино есть лишь звучание обертонов нажимаемой ноты, что значительно обедняет звуковую картину, делает её плоской. Далее, играя даже на взвешенной клавиатуре электронного инструмента пианист ощущает совсем другие механические характеристики клавиш, их ход «вверх-вниз» по сравнению с живым инструментом. Это особенно чувствуется в мелкой, «бисерной» технике, репетициях, трелях, игре на piano.

         Из-за таких кардинальных различий невозможно говорить о сколько-нибудь адекватном, полноценном исполнении на электронном фортепиано произведений, предназначенных для исполнения на механическом инструменте. Подобные попытки неубедительны и бессмысленны. Они обречены быть лишь бледной, плоской, безжизненной, лишенной нюансов грубой карикатурой на живую музыку, наполненную смыслом, трогающую души и сердца, волнующую людей. Исполнитель здесь не может быть творцом, создателем музыкального пространства, владеющим бесконечным разнообразием возможностей, неисчерпаемостью выразительных ресурсов живого инструмента, а лишь практически бездушным механизмом, нажимающим вовремя нужные клавиши, почти что шарманщиком. Такие его качества как эмоциональность, темперамент, способность остро реагировать на содержание музыки, умение понять и передать её смысл, владение точным и выразительным интонированием, его гибкость, чуткость, подвижность в смене настроений и чувств, его исполнительская импровизационность – всё это оказывается совершенно ненужным и невозможным.

     При игре на механическом фортепиано возникает явственное ощущение общения с инструментом, его полной отдачи на твоё малейшее волеизъявление, его глубокого неравнодушия к твоим действиям. Кажется, что он совершенно живой, будто ведешь  разговор с тонким, невероятно чутким собеседником, полном неожиданностей и сюрпризов, который тебя бесконечно удивляет и радует. В случае с электронным инструментом тебя не покидает ощущение чего-то искусственного, неживого, неотзывчивого, предельно ограниченного и предсказуемого в своих звуковых возможностях. Словно бы постоянно безответно бьешься в глухую стену. При этом пианист вскоре перестает быть пианистом, в лучшем случае тапёром, он теряет себя как музыканта.

      Напрашивается вывод: музыка, предназначенная для исполнения на живом фортепиано, должна и исполняться на живом фортепиано, для этого и созданном. Композитор предполагает изначально, что будут задействованы специфические звуковые особенности фортепиано; именно в расчете на бесконечное (!) разнообразие звучания нашего инструмента и пишется такая музыка. Пытаться исполнять подобные произведения на электронном инструменте – значит заниматься делом, лишенным смысла, искать то, чего нет, загонять самого себя в исполнительский тупик, стремительно деградировать.

             Поэтому разговоры о полной заменимости механических фортепиано электронными беспочвенны, они не имеют под собой оснований. Подобная точка зрения высказывается обычно людьми, далекими от непосредственного общения с инструментом, либо утратившими навык вдумчивой работы на нем, несведущими, некомпетентными в данном вопросе. Конечно, такая позиция крайне выгодна производителям и распространителям электронных инструментов, а также руководителям и администраторам учреждений, желающим с наименьшими проблемами обеспечить учреждение оборудованием. Действительно, электронные инструменты обычно значительно легче и компактнее, чем обычные фортепиано, имеют современный дизайн и не нуждаются в настройке. Но никакого отношения эти удобные в быту характеристики не имеют к исполнительскому процессу, к художественным целям и творческим задачам, которые композитор заложил в произведение, а исполнитель призван воплотить в жизнь.

           Электронные инструменты, в свою очередь, незаменимы в своих определенных областях – во многих видах современной музыки, эстрадной, электронной, например. К тому же, как показывает практика, и с ними немало проблем – они зависимы от электропитания и часто ломаются.

      Искусственное создание якобы непонимания разницы между двумя столь различными инструментами обедняет нас же самих, воспитывает равнодушие, готовность поглощать любой музыкальный продукт без разбора, делает нас людьми с узким кругозором, невысокими интеллектуальными и духовными запросами, которым все равно, что слушать и на чем играть.

       Вот в чем, я думаю, главный вред политики, широко и целенаправленно проводимой в последнее время.

 Апрель 2013 год.